Dear Alexander,

Thank you for your interest in Robbie Williams - Celebrating 20 Years in Music. Its great that you're a fan.

I've passed your email over to Tim Clark, Chairman of Robbie's Management Company ie:music asking for their thoughts on your questions. As you can appreciate there are
likely to be copyright and other issues to look at.

I'll let you know more as soon as I hear back.

Best regards,

Дорогие поклонники Робби Уильямса!

Перевод книги, который вас ждет ниже, эксклюзивный. В оригинале издание было доступно только читателям ведущего британского музыкального бизнес-издания Music Week.

Книга позволяет посмотреть на Робби глазами его менеджеров, музыкальных коллег и друзей, что дает возможность понять британскую звезду и его творчество гораздо лучше. За маской большого исполнителя и артиста, любящего нас развлекать, скрывается талантливая личность с не менее талантливой командой, которая больше похожа на семью, союз которой только крепнет с годами.

Данный авторский перевод на русский язык от команды RW Feelfine Stranger, работа над которым началась еще девять лет назад, – попытка донести до вас редкие факты и знания, которые могли оказаться потерянными. Несмотря на то, что книга охватывает события только до осени 2010 года, а за последующие 10 лет в жизни Робби случится много интересного, многие детали даже сейчас окажутся новыми и неожиданными, не сомневаюсь в этом. Много было остановок в работе над ней, но время пришло. Фактически в этом году мы тоже отмечаем юбилей Робби - он уже 30 лет находится в музыкальной индустрии.

Я хочу поблагодарить всех, кто помогал мне в этой интересной инициативе, и пожелать вам a jolly good time при чтении! Расширяем горизонты вместе.

Better Man
Администратор Robbie Williams Feelfine Stranger

03.09.2020

ГЛАВА 1. Робби Уильямс: 20 лет музыки

Перевод: Кристина Якунина

Крис Хит, автор книги «Feel» - самой продаваемой биографии Робби Уильямса, беседует с основателями и директорами компании ie:music Тимом Кларком и Дэвидом Энтховеном.

Тим Кларк: «Мы с Дэвидом решили выпустить эту книгу, посчитав, что именно так стоит отпраздновать 20-летнюю работу Роба в музыке. Мы собирались сделать что-нибудь для индустрии, но так, как этого желал бы сам Роб, и мы хотели быть уверены, что упомянем всех тех, кто является частью этой истории, что они получат должное признание за свой вклад в историю Робби Уильямса на протяжении этих 20 лет».

«Это огромная команда», - говорит Дэвид Энтховен. «Джози Клифф, Воб Робертс, Энди Фрэнкс, Яки Хилдиш, Том Хингстон, Вон Арнелл, Ли Лодж и Хэмиш Хэмилтон. Все те люди, что играли в группе Роба, его концертный бэнд, а также личный персонал, включающий Гари Маршала и его коллег – Грэма Моррисона и Мейрида Де Барра».
«Невозможно перечислить абсолютно всех», - говорит Тим. «Очень много людей из звукозаписывающей компании, как в Британии, так и по всему миру сыграли свою роль, но нельзя не выделить Криса Бриггса, закоренелого A&R менеджера, Джона Лихи и Пола Флетчера за их мастерство в маркетинге, Тину Скиннер и Ребекку Коатс за их подготовку промо, Яна «Хэппи» Хэнсона за то, что делится с нами искусством ведения переговоров. Кэрол МакДональд сыграла большую роль в международном успехе, ее же, в свою очередь, поддержала большая команда руководителей музыкальной индустрии из разных уголков мира. Это команда, к которой мы регулярно возвращались, с которой были на одной волне, и они продолжали работать с нами».
«Думаю, нам повезло найти и работать с такими талантливыми людьми, вместе записывать альбомы. Роб написал пять невероятных альбомов с Гаем Чемберсом и Стивом Пауэром, а затем и со Стивеном Даффи...»
«Недавно с Тревором Хорном», - добавляет Дэвид. «И точно нужно отдать должное Жан-Франсуа Сесийону (прим.: здесь и далее - JF) за его чутье и смелость…»

Чем именно вы занимались в 1996 году незадолго до того, как познакомились с Робби?

Дэвид: Мы все еще работали с Брайаном Ферри, а также помогали Марку Пикену продюсировать Massive Attack.
Тим:  На самом деле, мы с этим как раз тогда закончили. И спустя некоторое время к нам пришел Робби.
Дэвид: Он пришел, потому что как-то раз выпивал с 3D (прим: солист Massive Attack) и группой, а те рассказали ему о нас. К тому же тогда бухгалтер Робби работал и на Брайна Ферри. И мне кажется, что они оба сказали: «Тебе стоит сходить». Честно говоря, в то время у нас были финансовые проблемы, верно?
Тим: Да.
Дэвид: У нас были трудные времена. Хотя Massive Attack были молоды и современны, а Брайан был идолом, мы с ними не могли много заработать. Мы буксовали. Хочется пошутить насчет человека, который вернул двух старых слонов к жизни. Помнишь, как нас тогда называли? Нас ведь перестали брать в расчет, и Пол Конрой сказал нам, что мы два старых…
Тим: Два старика, «забытых миром».
Дэвид: Точно. И вдруг после Massive Attack появляется Роб, и мы становимся для него старцами-мудрецами, наставниками. По крайней мере, мы это так воспринимали.
Так Пол Конрой подшучивал над вами?
Тим: Ага. Но мы заставили его взять свои слова обратно.
Дэвид: Верно.

Пытались ли вы в то время найти кого-то еще?

Тим: Еще как! Например, мы успели немного поработать с Брайаном Ино и с некоторыми артистами, которые сами приходили к нам, но ни с кем из них дело особо не шло. Но мы однозначно искали кого-то интересного, и Робби появился в самое подходящее время.
Помните ли вы, как воспринимали его до того, как познакомились?
Дэвид: Поп-звезда. Поп-исполнитель. Мы не были уверены в нем, так как знали, что он большая звезда, а мы никогда не имели дело с ему подобными. И даже не знали, умеет ли он петь или писать музыку. Знали лишь, что он чертовски популярен, хоть сами прежде никогда не посещали на концертах Take That. Один их водитель, с которым мы были знакомы, рассказал, что в группе Роб был тем, за кем приходилось вечно присматривать, и тем, кто всегда создавал какие-нибудь проблемы. И то, что он не любил следовать распорядку, намеченному расписанию и инструкциям.
Тим: Мы далеко не были уверены в успехе этого сотрудничества, так как нам с Дэвидом никогда раньше не приходилось иметь дело с бойз-бэндами. Мы работали с достаточно большими звездами, но все они отлично понимали, как хотят звучать, а вот с Робом мы не были уверены, знает ли он, какое направление ему подойдет. Мы помогаем людям достичь желаемого, работаем с артистами, которые знают, чего хотят добиться, и делаем все возможное, чтобы это получилось. Здесь же нам не было известно, понимает ли он, какие песни хочет написать и куда развиваться дальше. Да и неоткуда было взяться уверенности, так как прекрасно понимали, что мы сами, допустим, не сможем дать ему совета, в каком направлении двигаться при написании песен.

Какой была ваша первая встреча?
Тим: Повторюсь, он не знал, что ему было нужно, поэтому мы с Дэвидом потратили кучу времени, чтобы просто объяснить, чем мы занимаемся в роли менеджеров. Мы сказали ему: «Тебе также нужно встретиться и с другими людьми – не останавливайся на нас». Я даже не знаю, послушал ли он нас.
Дэвид: Думаю, да.
Тим: Хотя встреча прошла довольно бодро.
Дэвид: И закончили мы на его словах: «Так мы понравились друг другу?... Давайте встретимся снова и в следующий раз я включу вам что-нибудь из своей музыки».
Тим: После этой первой встречи уверенности все равно не прибавилось.
Дэвид: И более того, мы не были уверены, сможем ли выполнить свою работу. Мы не знали, что он хочет. Он много говорил о том, что любит инди-музыку, но тогда было трудно определить, просто ли это слова или он настроен серьезно.
Тим: Все изменила вторая встреча. Оба раза он был одет довольно странно, так как приходил на них с каких-то вечеринок, однако, что необычно, несмотря на его прикид, когда он вошел в наш офис, его магнетизм, энергия казались феноменальны.
Дэвид: Да, это сильно ощущалось, не передать словами. В нашем офисе стояло старое кресло стоматолога, он сел на него, как на трон, и начал управлять помещением. Как нам показалось, ему было на нем очень удобно сидеть. Несмотря на то, что он постоянно потел, он смог легко завладеть вниманием и без перерыва о чем-то говорил.
Тим: На второй встрече он действительно дал нам послушать немного своей музыки.
Дэвид: Песни, которые он записал с Оуэном Моррисоном.
Тим: Спустя какое-то время выяснилось, что нам нечего было сказать. Мы с Дэвидом переглянулись: «И что же нам теперь делать?» Все, что мы смогли произнести, было: «Что ж, хорошо». Затем он прочел свой стих Hello Sir, а потом еще один. Почти в один голос мы с Дэвидом сказали: «Ну, если ты смог написать это, сможешь написать и песни. И теперь нам нужно найти способ, чтобы ты мог этим заниматься». Именно тогда ...
Дэвид: Мы поняли.
Тим: Мы поняли, что у этого человека большой талант.
Дэвид: Все дело было в тексте. Он был с юмором, с оттенком самоиронии. Там было все, что мы в нем так любим и сейчас.
Тим: После той повторной встречи мы согласились с тем, что должны попробовать, и Роб ответил: «Давайте попробуем».

И в наследство с ним получили немалое количество проблем, не так ли?

Тим: Мы унаследовали целый багаж проблем.
Дэвид: Различные наркодилеры...
Тим: Два длительных судебных дела, с которыми мы, наконец, расправились – оба с бывшими менеджерами, конечно. Но, по крайней мере, у него был подписан контракт с EMI, и JF смело взялся за то, что я бы сказал, практически было судном с большой пробоиной.
Дэвид: Огромной.
Тим: Но JF поверил в Роба, так что, по крайней мере, на нашей стороне были люди, готовые к переговорам. И именно EMI выдали аванс на наши будущие полномочия, которые позволили взяться за работу c Уильямсом.

Какой была первая задача?

Дэвид: Найти ему музыкального проводника. Он поработал с Дезмондом Чайлдом, но остался абсолютно не доволен этим сотрудничеством, несмотря на то, что они написали «Old Before I Die». Ему не понравился этот опыт, поэтому нам действительно предстояло найти человека, с которым он мог бы творить. И нам повезло. Нашелся тот, кто смог стать круче нас.
Тим: Это было легендарное и судьбоносное событие в жизни Робби Уильямса. В те дни нас наводнили телефонными звонками, а также множеством кассет различных исполнителей, продюсеров и пр. Но Пол Каррен прислал нам кассету с работами Гая Чемберса. Он тогда работал в группе The Lemon Trees по контракту с лейблом  моего старого босса Дейва Беттериджа, поэтому я был знаком с ним. А Крис Бриггс знал его благодаря World Party. Такая вот связь.
Дэвид: Также я думаю, что возникла некая путаница, потому что кто-то считал, что это была группа Lemonheads.
Тим: Итак, мы позвонили Полу и предложили встретиться. Результат чего всем известен. После первой же встречи они «нашли друг друга». Довольно скоро они написали «Angels», «Let Me Entertain You», «South Of The Border». И вот уже тогда мы были абсолютно уверены в результате.
Дэвид: Роб был так взволнован. Он носился по всему Лондону как угорелый. В течение нескольких лет он пытался понять, откуда мы знали, где он находился, как нам удавалось находить его в различных барах. У нас были номера всех служб такси в городе, слава Богу, он тогда так и не догадался до этого.
Тим: Гэби Челмика в те годы была его персональным менеджером. Она прекрасно справлялась со своей работой, действительно хорошо присматривая за ним в тот тяжелый для него период.

Были ли с самого начала обозначены рамки того, что входило в ваши обязанности, как менеджеров?

Дэвид: Я считаю, что должен быть благодарен тому, что мои собственные пристрастия к алкоголю и наркотикам остались в прошлом. Поэтому я посчитал своим долгом поговорить с ним с глазу на глаз. Потому что у парня определенно были схожие проблемы. Я всегда был очень честен с Тимом на эту тему, так как это неотъемлемая часть моей жизни, поэтому мы могли это обсудить. Я сам довольно рано смог завязать, прошел реабилитацию, поэтому я смог понять, что у него есть проблемы с выпивкой. И, собственно говоря, отдаю ему должное, он никогда не скрывал этого. Он понимал, что злоупотребляет, но не знал, как остановиться.
Тим: Причем, я думаю, он пристрастился ко всему этому слишком рано. Один мой старый приятель вообще ничего не употреблял, пока ему не стукнуло 40!
Дэвид:  Но да, эти отношения стали всеполагающими.
Тим: Как менеджеры, мы стараемся стать единой командой, решающей проблемы. Мы должны быть уверены, что у каждого нашего артиста есть адвокат и бухгалтер, которыми тот доволен. Он должен найти их, а уже затем с ними работаем мы, дабы удостовериться в том, что в жизни артиста все под контролем. Нам повезло с людьми, с которыми он работал – изначально это был Энн Хэррисон из адвокатской фирмы Harbottle & Lewis, который отлично справился со своей работой, когда нужно было уладить дела с предыдущими менеджерами, а потом около десятка лет – Найджел Джонс и Ховард Джонс из фирмы Sheridans. Затем был Чарльс Бредбрук из компании Deloitte.
Эта команда профессионалов очень помогла Робу разрешить его дела, которые свалились и на нас. Как бы нам не хотелось избежать вмешательства в личную жизнь артиста, порой многим именно это и нужно.
Дэвид: Похоже, мы привлекаем артистов, которым это нужно.
Тим: И прекрасно. Кто-то же должен был взять это на себя, и мы это понимали. Если бы для этой работы мы использовали какого-то посредника, мы бы не смогли стать так близки.

Наверное, креативную сторону человека, а также его личную сторону, которая приносит проблемы, очень трудно разделить.

Тим: Абсолютно точно. Да, я думаю, так оно и есть.

На этапе, когда уже были записаны стоящие песни, какими были ваши дальнейшие действия?
Дэвид: Большой задачей было изменить его аудиторию. Именно в этом вопросе мы не сошлись в интересах с лейблом, так как нам пришлось бы от чего-то отказаться. И первым делом мы отказались от милых фотографий – мы решили достичь более независимого образа. Мы хотели идти иным направлением, пусть и чтобы позднее вновь вернуться к истокам, но сначала требовалось отказаться от многого, чтобы начать все заново. Мы хотели задать ему новое направление. Но мы знали, что поступаем правильно, прочитав однажды отзыв в журнале NME от Nottingham Rock City. И все же это было страшно и трудно, потому что определенные люди из EMI – не JF – вовсе не понимали, к чему мы стремились. И они абсолютно не восприняли идею выпускать синглы постепенно, по заданному порядку. Они просто хотели выпустить «Angels» самым первым.
Тим: Но мы настаивали, чтобы «Angels» шла четвертым синглом. Мы знали, что, если все рассчитано правильно, песня станет большим хитом. Но этот сингл не должен был стать единственным и первым во всей кампании.
Переживали ли вы, когда «South Of The Border» не смогла попасть в десятку хит-парада, а альбом продавался не так хорошо?
Дэвид: Нет!
Тим: Однажды раздался звонок от JF – я знаю, он не против, если я поведаю об этом – и он сказал: «Тим, Тим, во всех магазинах лежат эти альбомы, и поставщики жалуются, что они не продаются – что же нам делать?» Я ответил: «Просто уберите их пока, потому что скоро они вновь вернутся на полки». Мы просто знали, что у нас есть «Angels», которая все изменит.
Дэвид: А также впереди был намечен концертный тур. Так что в целом у нас было ощущение того, что то, к чему мы стремимся, сработает. Не говоря о том, что уже готовился новый (второй) прекрасный альбом.
Тим: И действительно, к моменту начала тура его аудитория стала заметно старше. На концерте в зале The Forum не было свободного места. Тогда же мы увидели, каким шоуменом Роб может быть.
Дэвид: Мы никогда не видели подобного. Мы никогда не работали с кем-то подобным.
Тим: Кто мог так заводить публику.
Дэвид: Сперва нам довелось увидеть это на репетициях – то, как он обращался с микрофоном. И мы попросили Воба (Робертса) достать ему микрофонную стойку с качающимся основанием. Я и Тим еще со старых времен помнили про такие, когда ее можно оттолкнуть, а она возвращается обратно. Он был так счастлив иметь свою собственную микрофонную стойку, что это стало отличной опорой для него в прямом и переносном смыслах слова. Даже на репетициях он полностью овладевал вниманием – от него невозможно было отвести глаз. Всегда получалось по-разному – либо какой-то короткий контакт, либо забавная шутка. Ему хотелось развлечь каждого, кто смотрел на него. Он и сейчас такой же. Если у него есть публика, не имеет значения, большой это зал или маленький.
Значит, после релиза «Angels» уже можно было расслабиться?
Дэвид: Вообще мы постоянно ставили перед ним новые задачи, и, должен сказать, многие из них были довольно сложные. Но что было прекрасно для обеих сторон – он позволил нам руководить собой, позволил нам ставить эти задачи и был готов к ним, порой запрыгивал на стойку, крича: «Готово! Что у нас дальше?» Он позволил нам делать свою работу. Он часто говорит, что его работа - это лишь «появление на публике», но мы знаем, что все намного серьезнее, потому что он постоянно об этом думает, о том, что делает и как нужно готовиться к выступлению. Он позволил нам участвовать в креативном процессе – создании графики, видео, каких-то внешних вещах, которые его окружают. Несомненно, нам было крайне приятно чувствовать себя частью всего этого процесса.

И какие же главные задачи вы поставили перед ним в тот период?

Тим: Полагаю, самой первой была съемка концерта «Live at The Forum».
Дэвид: Первое видео для платного просмотра. На канале Sky.
Тим: А также всё, что было связанно со съемками. И он отлично со всем справился.

Затем состоялся еще один большой концерт «Live at Slane Castle», и его транслировали в прямом эфире.

Дэвид: Огромное давление. Важный момент. Особенно, когда где-то за три минуты до выхода на сцену не сработало чертово соединение. Все дребезжало, свистело, шипело…
Тим: Следующий концерт был в Гластонбери.
Дэвид: Это был ключевой момент в истории.
Тим: Огромный риск.
Дэвид: Последний раз, когда он там выступал в 1995, его прогнали криками со сцены. В него ведь даже чем-то кидали, не так ли?
Тим: Точно, когда он вышел на сцену с Oasis. Его первый альбом по материалу был довольно многогранным, но не для Гластонбери, и все же, когда он появился, в четыре часа дня - самое дождливое время суток в Гластонбери - вышло солнце.  Это было так необычно. Мы с Дэвидом стояли за кулисами и чуть не плакали, потому что на наших глазах огромная толпа пела «Angels» вместе с ним. Это было феноменально. Какой момент!
Дэвид: Мы смотрели даже не на него, а на толпу.
Тим: Должен сказать, что для двух стариков это был очень эмоциональный момент.

Что с вашей точки зрения было самым важным за последние десять лет?

Дэвид: Концерт «Live at the Albert Hall». Когда он заговорил об идее записать свинговый альбом, мы вовсе не были уверены в необходимости это делать, хотя нам понравилась сама концепция и выбранные песни. И в EMI, я думаю, посчитали, что мы хотим надуть их. Затем мы увидели его уже в студии за записью, и стало абсолютно очевидно, когда он словно на ладони держал музыкантов, и как он исполнял эти песни, что из этого выйдет что-то совершенно потрясающее.
Тим: Изначально мы собирались снимать студийный концерт.
Дэвид: BBC предложили тот ужасный дизайн, похожий на формат An Audience With…
Тим: Но потом возникла идея съемки в самом Альберт-холле, и это стало очевидным решением. И, как всем теперь известно, шоу получилось необыкновенное.
Дэвид: Стоит отдать должное команде Done and Dusted, особенно Ли Лоджу за то, как они преобразили Альберт-холл для выступления. Могу поспорить, что потратили огромную кучу денег. Например, это перпендикулярное освещение, мы даже не знали, что такое бывает.
Тим: Также Хэмишу Хэмилтону за его великолепную съемку. Этот альбом стал для Робби последним по условиям первого контракта с EMI, и некоторое время мы вели с ними переговоры насчет его продления. На самом же деле мы также разговаривали с компаниями Sony, Universal, Uncle Tom Cobley и другими.
Дэвид: Со всеми, кто нас слушал.
Тим: Верно. Также мы вели переговоры и с City. Понимали, что пора многое менять. Мы понимали, что наш мир меняется слишком быстро, что цифровая технология  проникает в дом к каждому абоненту, что такой инструмент, как веб-сайт артиста, имеет большое будущее. Поэтому мы искали тех, контракт с кем мог нести еще и инновации. Кто не просто желал заработать как можно больше денег, примеряясь с лейблом, которому достаются все права на запись, и оставаясь при этом в стороне от креативного продвижения.
Дэвид: Что касается области цифровых технологий, Тиму нужно отдать должное. 10 или 12 лет назад его как-то осенило, он увидел возможности того, как можно распространять музыку, и как это изменит будущее индустрии и жизни артистов.

Он увидел в этом плюсы или минусы?

Дэвид: Увидел возможности.
Тим: Плюсы.
Дэвид: Он редко когда видит минусы.
Тим: Многому из этого еще лишь суждено быть реализованным, но многое уже в наших руках. Эти плюсы воплощаются в жизнь. Например, то, как Nine Inch Nails используют свой веб-сайт для продажи своей продукции. То, как сейчас развита система продажи и покупки билетов через интернет, используя возможности оптовой поставки. Множество возможностей представляется и самим артистам, если они знают, как этим управлять. Мы отдаем должное Робу за то, что он позволил нам вести переговоры от его имени. Разумеется, мы ему все объяснили, рассказали, чем занимаемся, но он оказал большое доверие – не только нам с Дэвидом, но и всей команде, которую мы собрали. Представителям от компании Sheridans, Charles, а также Патрик МакКенна от компании Ingenious. Ему хватило духа, чтобы сказать: «Вперед, займитесь этим, ребята». И я считаю, хотя подписанный контракт с EMI не был хорош ни по одному пункту, он указал на лучший способ работы инвестора и артиста, когда артист может контролировать собственные права, а также применять их более организованно. Именно этого мы пытались достичь и этим мы продолжаем заниматься.

Результатом тех переговоров, насколько всем известно, стал контракт на 80 млн. фунтов. Можно ли назвать эту сделку удачной?
Тим: Не могу ответить точно, в то время эта ситуация казалась забавной. Это была одна из наших импровизированных заметок для газетчиков The Sun, которая внезапно приобрела абсолютно другие пропорции.
Дэвид: Это была хорошая сделка. С финансовой точки зрения для него это была уж точно прекрасная сделка. Которую он заслуживает. Даже EMI не сказали ни слова против.

Однако они всегда оспаривают эту цифру.

Тим: Да. Вообще-то цифра сначала была другой, но я разговаривал с Энди Колсоном и у меня просто было плохое настроение.

Несмотря на то, что это сложно назвать проблемой, труднее ли поддерживать чей-либо успех, нежели приводить к нему?
Тим: Это определенно разные задачи. Я считаю, в случае Роба, он достиг и добился уже столь многого...
Дэвид: ... для такого молодого человека. Он уже сделал, как люди говорят, полноценную карьеру, а ему всего 36 лет (к 2010 году). В этом и странность. А ведь потенциально еще существует одна полноценная карьера в свинге, возможности которой мы еще особо не изучали. Так что у него есть два пути, куда развиваться дальше.
Тим: Я считаю, любому артисту, который достиг почти всего, что только можно, очень трудно продолжать оставаться в деле. Роб ушел на некоторое время в отпуск и, я думаю, ему это было необходимо, чтобы найти новую энергию, новые задачи. И нынешнее воссоединение с Take That доказывает это.
Дэвид: Как же здорово исцелить всю однажды возникшую злобу. Мы словно наблюдаем за неким самоисцелением, это просто фантастика. Отношения между ним и Гари Барлоу сейчас очень необычны. Мы счастливы за него, потому что в каком-то роде это и придало ему новую энергию. Он вновь на боевом коне.
Тим: Они образовали замечательный творческий союз. Он пишет прекрасные песни и вместе они пишут прекрасную музыку. Это именно то, что ему было нужно.
Дэвид: Сингл «Shame» в топе чартов, он предваряет релиз пластинки Greatest Hits, сборника из двух альбомов, который показывает, какой карьеры смог добиться Роб к настоящему моменты.
Тим: А также это позволило нам создать и специальный коллекционный сборник.

Мне кажется, нужно заметить, что один из аспектов его креативности – это довольно агрессивный противоречивый нрав и нежелание делать то, что от него ожидают. К тому же он крайне переменчив. Наверняка это всегда создавало новые проблемы?

Тим: Да.
Дэвид: Однако, что интересно, не смотря на то, что он действительно довольно переменчив, благодаря его, так называемой, «уильямсовской» удаче или чему бы то ни было, обычно его основной звериный инстинкт чертовски хорошо срабатывает. Например, взять альбом Rudebox, что бы люди о нем не говорили, мы им очень гордимся. В наших глазах Роб словно расправил крылья со словами: «За дело, у меня все получится!» Может, слишком поздно это признавать, ну и что?
Тим: Мы считаем его прекрасным альбомом и очень гордимся им. Он показывает перемену в творчестве артиста, изменения, к которым артист должен прибегать, обязан, если он хочет расти. И опять же, он проявил огромную смелость, и, несмотря на то, что с коммерческой точки зрения результат огорчил его, мы с Дэвидом сказали ему: «Ты должен гордиться этим альбомом». Ведь он превосходен.
Дэвид: Это был все же большой шаг вперед.
Тим: Порой, когда он меняет свое мнение, это приносит дополнительные проблему, например, попытки поспевать за теми решениями, которые он принял, а затем изменил. Иногда нам реально хочется свернуть ему шею. Бывает, что не спишь ночами, думая: «Боже, как же нам это разрулить?» Однако это является частью работы с ним, о которой не жалеешь.
Дэвид: Но и он делает это с большой грацией. При этом он не забывает сказать «Прошу прощения» и тому подобное. Но у нас никогда не было неприязни – только удовольствие. Может так проще, потому что мы старше, но мы всегда с уважением относились друг к другу.
Тим: К тому же он очень обаятельный и смешной. И его непредсказуемость вообще-то даже интересна нам.
Дэвид: Нам это нравится.
Тим: Если вновь вернуться к Свингу – все было решено за столь короткий период времени, весь процесс был настолько волнительным. Нам приходилось носиться как волчкам. Собрать музыкантов для Альберт-холла, организовать съемки, заключить все договоры, достать деньги – потому что изначально от лейбла мы не получили никакого финансирования этого проекта. Нам пришлось изрядно попотеть, чтобы все подготовить. И в каком-то смысле на нас сошла божья благодать, так как все получилось, и получилось просто впечатляюще. Полагаю, это опять была та «уильямсовская» удача.

Какие у вас с ним отношения в настоящее время?

Тим: Дэвид с ним более близок из-за их схожей проблемы, скажем так, но я никогда не чувствовал себя лишним и всегда был готов поддержать разговор. Более того, я никогда не переставал чувствовать доверие.
Дэвид: Думаю, нужно упомянуть и о Джози Клифф.
Тим: Джози определенно является существенной частью команды.
Дэвид: Мы сейчас здесь в Британии, а она там, в Лос-Анджелесе, поэтому в основном все управление корабля под названием «Robbie Williams» держится на ней. У нее самая ответственная работа. Она - наши глаза, уши и информатор, наш представитель объединенного фронта... Она непревзойденно справляется со своей работой. Признаться честно, я не знаю, как ей это удается.
Тим: Она невероятно организованна и у нее неисчерпаемое чувство юмора.
Дэвид: Без нее мы бы не справились.

Как за эти годы изменилась ваша работа в роли менеджеров?

Тим: Одним словом сейчас на нас лежит не только управление музыкальным контентом, но и задачи более широкого профиля. Когда мы с Дэвидом только начинали свою деятельность, еще даже видеоклипов не было, к примеру.
Дэвид: Все, что нам приходилось делать - это бронировать даты концерта, поприсутствовать на нем, может что-то приобрести, продать и так далее. Ну, еще провести промо – имея уже какой-то успех, вам приходится просто идти по кругу на все эти странные ТВ-шоу. Вот и все. Это не то изобилие работы, с которым приходится иметь дело сейчас, что требует большой траты времени и средств. И в этом нельзя полагаться на лейблы, так как они и так пытаются помочь с этим слишком многим, так что все бремя падает на наши плечи, например, балансировка доходов, а это довольно трудно.

Как вы считаете, в каком направлении будет двигаться музыкальный бизнес дальше?

Дэвид: Бизнес в сфере музыки или звукозаписи? Сфера музыки достаточно устойчива. Нам нравится, когда артист контактирует непосредственно с фанатами. Какова наша мантра? «Поймать, удержаться и продать дороже».
Тим: Это касается фан-сайтов, фан-сообществ и тому подобного. На самом деле ключ к успеху в будущем – это постановка следующей задачи: как способствовать желанию молодежи добиваться карьеры в музыке, и речь не о самых богатых артистах, а о том, как создать здоровую устойчивую творческую отрасль. Эта ниша из музыкантов и исполнителей, которые зарабатывают музыкой, будут способны продать несколько сотен тысяч альбомов и, по крайней мере, остаться относительно довольными. Потому что, если такого не случится, артистов не будет привлекать музыка, ведь в противном случае, что они получают взамен? На что они живут? Именно поэтому нам постоянно  приходится искать ответы на это. Я считаю, вся суть лежит в оценке цифровых авторских прав, цифровых лицензий и так далее. И боюсь, что неспособность медиа-компаний работать вместе с цифровыми компаниями, в частности, с Интернет-провайдерами (ISP) и мобильными провайдерами (MSP), является проблемой. Как и нежелание или неспособность взаимодействовать, торговать, разговаривать друг с другом. Потому что, Боже мой, мы должны работать командно, так как нужны друг другу. Где-то во всем этом кроется ответ, и, скорее всего, он в большом количестве дешевой музыки, за доступ к которой множество людей готовы платить небольшие деньги. Есть множество исследований, которые показывают, что чем меньше цена и больше покупателей, тем здоровее индустрия. Конечно, это требует дополнительной аналитики, но уже давно существует технология учета небольших денежных сумм. Лейблы постоянно занимаются этим, ведь это действительно слаженно работающая система. Это не сработает при вмешательстве государства. Вопрос можно решить только столкнув людей лбами, чтобы они начали друг с другом разговаривать.
Дэвид: Но, к сожалению, похоже, перед тем, как на это согласиться, их придется поставить на колени.
Тим: Да, таково наше мнение – музыкальная индустрия в шаге от краха. И это может потянуть за собой многих.

Как вы помогаете артисту пережить такой период?

Тим: Стараемся держать их в стороне от подобных задач.  Сами взаимодействуем с интернет-провайдерами, мобильными операторами и другими  представителями цифровой технологии. Стараемся сотрудничать с ними напрямую. Собственно, поэтому в 2005 году нам удалось создать музыкальное бренд-партнерство с компаниями T-Mobile и Sony Ericsson. Джиллиан Нисбетт, наш коммерческий директор в тот период, очень умело провела переговоры, и вместе с Джози они организовали прекрасный союз. Мы до сих пор находимся в дружеских отношениях с компанией T-Mobile и успели поработать с Ральфом Люльсдорфом для других артистов. Единственная проблема тут в том, что у нас нет огромного каталога, которым мы могли бы заинтересовать таких людей, нет широкой политической опоры. Но когда ты работаешь с таким артистом, как Робби Уильямс, каждый готов сотрудничать с  тобой, и чтобы защитить его интересы, мы должны быть уверены, что сотрудничаем с теми, кто имеет долю и вес в музыкальной индустрии, а не только с лейблами.

Какие ваши любимые песни Робби?

Тим:  Я не смогу выбрать какие-то определенные. «Me And My Monkey» - ее всегда очень любил. Я считаю, что «I Will Talk And Hollywood Will Listen» - одна из лучших, написанных Робом, – у нее прекрасный текст и вся структура песни замечательна.
Дэвид: Согласен с Тимом насчет этих двух. «Come Undone» является определяющей песней. «Phoenix From The Flames», я считаю – огромная баллада, которая не была оценена по достоинству. Мне нравится сентиментальность песни «Baby Girl Window». Очень цепляет «Nan’s Song», к тому же, я сидел рядом с ним, когда он писал ее.
Тим: «Feel»  - еще одна наипрекраснейшая, цепляющая песня о любви.
Дэвид: И, пожалуй,  «No Regrets» с «Advertising Space». Его сотрудничество со Стивеном Даффи было важным. Стивен позволил ему поверить в то, что он может быть кем-то большим, нежели просто певцом и поэтом.
Тим: «Let Me Entertain You» - также выдающийся гимн.

Изменился ли Роб за эти годы?

Дэвид: За последнее время он заметно повзрослел, успокоился, стал менее маниакальным, но более самоуверенным.
Тим: Да, определенно  более самоуверенным.
Дэвид: Однако остались те же заскоки, но они уже не столь выражены, и в этом ему сильно помогла Айда.
Тим: И собаки.

Если заглянуть в будущее, как думаете, куда приведет это длинное путешествие?

Тим: Роб обладает большим энтузиазмом, особенно в процессе написания песен, что замечательно. Это то, чем он всегда наслаждается и в то же время, чем никогда не бывает полностью доволен. Учитывая это, можно сказать, что будут еще альбомы. В каком-то смысле слова мы надеемся на еще один свинговый альбом. Он справился с первым блестяще, так почему бы не повторить?
Дэвид: Также у него есть идея создать альбом из концертных записей, которые он хранит у себя в компьютере.
Тим: Что касается нас с Дэвидом, то мы надеемся продолжать работать, пока нас не отправят на пенсию.
Дэвид: Пока в нас не кончится порох.
Тим:  Или пока нас не сократят.
Дэвид: Дай Бог, у всего этого будет счастливый конец.

P.S. ДЖОЗИ КЛИФФ

Джози Клифф работает в команде Робби Уильямса с 1999 года.

«Я безмерно горжусь тем, чего смог достичь Роб, чего мы смогли достичь вместе (вся наша большая команда). Мы не совсем обычный коллектив, но мы прекрасная семья и, оглядываясь назад, я считаю это ключевым и самым важным аспектом».

Она также поделилась традиционными дневными запросами Робби, на которые ей приходится реагировать:

Да – Я взяла твои сигареты
Да – Мы можем по пути посетить Блэкпул
Нет – Мы не можем пока посетить еще одну рекорд-компанию, ты очень занят.
Да – Мы вернемся с поездки домой к двум футбольным матчам
Нет – Мы еще не продали дом
Да – Он согласен сотрудничать с тобой
Да – Книга уже вышла
Нет – Видеоклип нельзя снять за один день
Да – Оно будет идти по ТВ в прямом эфире, и я тебе об этом уже говорила
Нет – Я еще так и не смотрела «Домохозяек»